Узаконенные убийства

Минск является одной из немногих европейских столиц, в которой нет ни одного приюта для бездомных животных. Хотя количество отловленных собак и кошек постоянно растет – только за последние три года оно увеличилось с 70 до 82 тысяч. В регионах же ситуация еще хуже, животных просто убивают...

Проблему обостряет и новый законопроект «Об обращении с животными», который предусматривает изъятие домашних животных, если в квартире проживает больше двух особей. В этом случае животные должны помещаться в приюты. Но приютов-то нет, и власти сами отказывают в их создании, поскольку понятие «приют» не закреплено юридически, рассказывает председатель общественного объединения защиты животных «Эгида» Наталья Белянова.

Отсутствие приютов и «пунктов передержки», в которых животным дают всего пять дней на поиски хозяина, никак не мешает существованию служб отлова в белорусских городах. «Почему наша прокуратура не спрашивает, куда они девают отловленных животных, если у них нет специального помещения и нет разрешения на эвтаназию?», — возмущается Белянова.

В более-менее крупных городах отловленные животные попадают в «пункты передержки» (в Минске это ГП «Фауна города»), а в регионах зачастую их просто вешают, сбрасывают в бочки и отравляют там выхлопными газами, обливают водой и умерщвляют током, убивают монтировкой или усыпляют запрещенным препаратом дитилином.

Столичным властям не до бездомных животных

В борьбе за создание приюта в Минске общественное объединение «Эгида» обращалось и к президенту Александру Лукашенко, и к председателю Мингорисполкома Николаю Ладутько, однако безрезультатно. Столичные власти склонны и вовсе не замечать проблему – по их мнению, «Фауна города» со всем справляется.

Это предприятие минчане зачастую ошибочно воспринимают как приют и без опаски сдают туда животных, хотя, по сути, это конвейер смерти. Животных на «Фауне» держат всего пять дней, и, если для них не нашелся хозяин, то отправляют в комнату эвтаназии. Председатель «Эгиды» Наталья Белянова вспоминает, что представляла собой комната эвтаназии на «Фауне города» несколько лет назад, когда туда пришли зоозащитники: «Это жуткое, вонючее место. Эвтаназия там проводилась два раза в неделю, и несколько дней животные в стрессе ждали своей очереди, видя, как убивают других». Питомцы при этом не видели не только ласки и минимальной заботы, но и элементарного выгула…

Зоозащитники и волонтеры проработали на «Фауне» всего два года — с 2007-го по 2009-й. Генеральным директором государственного производственного объединения «Минское городское жилищное хозяйство» в те времена был Борис Васильев — «интеллигентный и добрый человек, которому было стыдно за такую живодерню», рассказывает Белянова. Сама она в то время занимала только введенную должность заместителя директора по зоозащитной деятельности: «Первое, что я начала делать, — давать правдивую информацию в СМИ, что животных усыпляют. К нам приходило очень много волонтеров, у нас каждая собака выгуливалась, и когда проходила дезинфекция, волонтеры и обычные горожане приходили с поводками и помогали выводить из здания собак и кошек на весь день. Многие животные в такие дни находили себе хозяев».

По ее словам, волонтеры регулярно проводили акции по раздаче собак и кошек, прививали и лечили бездомных животных, возили их выстригать и обрабатывать от блох, стерилизовали в частной клинике. Однако зоозащитникам приходилось и соглашаться с «правилами игры» госпредприятия: поскольку раздать всех животных было невозможно, некоторых из них все равно приходилось усыплять. Жертв, как правило, выбирали из числа диких собак, которых невозможно социализировать и пристроить в семью. «Мы понимали, что службу отлова и эвтаназии нарушить не можем, а другого места содержания животных у нас не было, — говорит председатель «Эгиды». - Когда поменялось руководство МГЖХ, с «Фауны города» убрали директора Олега Харкевича и выжили всех зоозащитников, даже ветеринаров, которые пытались долечивать больных животных».

По ее словам, на предприятии после этого власти «поставили своих людей», сделали евроремонт, посадили цветы и создали все условия для работы… но не для спасения животных: «За то, что я стерилизовала животных и заключала договора с ветстанциями, меня пытались даже привлечь по уголовной статье за разбазаривание государственных денег. Куда они хотели девать деньги, я даже не знаю».

Печальный опыт регионов

Несмотря на отсутствие юридического понятия «приют для бездомных животных», попытки их создания все равно предпринимаются в разных городах Беларуси. Недавно, например, было объявлено об открытии приюта в Витебске, на строительство которого 2,5 миллиарда рублей выделил, как бы цинично это ни звучало, ООО «Витебский мясокомбинат».

Однако зоозащитники считают, что «показушное» открытие приюта отнюдь не решило проблему с бездомными животными в областном центре. Как оказалось, приют открывали недостроенным: канализация еще не была проведена, вместо 180 стоит всего 20 вольеров для собак, да и те склепаны наспех, так что крупный пес сможет их с легкостью сломать. К тому же следить за животными некому — в штате всего два человека. В результате приют фактически не в состоянии выполнять свои функции надлежащим образом.

Приют подразумевает постоянное, пожизненное содержание животных, поэтому вскоре встанет вопрос, куда девать новых животных. Зоозащитники боятся, что приют в конце концов может превратиться в обычный «пункт передержки» с комнатой эвтаназии.

В 2004 году активисты пытались создать приют в Пинске, для чего привлекли даже автора книг о Гарри Поттере Джоан Роулинг. Председатель местного общественного объединения «Защита животных» Ирина Черевко отправила писательнице письмо с просьбой о поддержке, и писательница откликнулась. Как рассказала Naviny.by Черевко, организаторы приюта не надеялись получить от писательницы денег, просто хотели использовать ее имя для привлечения потенциальных спонсоров: «Мы наивно полагали, что если создадим организацию, то найдется много желающих нам помочь. Но этого не произошло. Вроде как все любят животных, но делать что-то конкретное никто не хочет».

Денег на открытие приюта тоже не было. Изначально активисты пытались обращаться к промышленным предприятиям, но откликнулся только «Пинскдрев», выделивший 1 миллион рублей, что в 2005 году было немаленькой суммой. «Но существует указ № 300 о безвозмездной помощи, которую нужно освоить в течение месяца. А как можно построить что-то за месяц? Мы отчитывались «Пинскдреву», что деньги лежат на счету, что мы аккумулируем средства, но в итоге ничего больше не собрали, а их пожертвование потратили на стерилизацию животных», — рассказывает зоозащитница.

Городские власти, по ее словам, на создание приюта вроде бы согласились и даже искали подходящее помещение, но нашли только недостроенное здание: «Его оценили в 41 млн. рублей, но потом выяснилось, что продать здание нам не могут, так как мы общественная организация, безвозмездно отдать — тоже нельзя. А брать недостроенное здание в аренду и достраивать за свой счет, рискуя, что нам потом не продлят аренду, мы тоже не могли. Еще нам говорили, что в городском бюджете на эти цели денег не будет. Потом мы поняли, что это нереально не только в материальном плане. Если бы у нас был приют, никто бы все равно не задумывался о том, что нужно прекратить размножение животных, люди бы просто носили котят и щенят в приют. А каким тогда должен быть приют? Безразмерным? А делать конвейер смерти мы тоже не хотим».

Сейчас общество ставит целью стерилизацию бездомных животных и покрывает малоимущим половину стоимости такой операции. Пожертвований от населения почти не поступает, операции оплачивает «одна состоятельная женщина».

Пару лет назад зоозащитники объявляли о создании приюта для бездомных животных в Мозыре. Оказалось однако, что местные власти, говоря о приюте, имели в виду обычный пункт временного содержания животных, который представлял собой сарай с клетками, без воды и канализации.

Как рассказал Naviny.by председатель мозырского ООЗЖ «Зоозащита» Павел Ноздря, местные волонтеры взяли на себя заботы по содержанию пункта и добивались его благоустройства — в результате удалось провести воду. «Мы работали там два года и старались максимально пристраивать животных, избегать убийств, либо усыпляли тех, у кого не было перспектив найти себе хозяина, кормили за счет пожертвований», — рассказывает зоозащитник. За два года волонтерам удалось пристроить более 150 животных.

«Но когда к руководству райжилкомхоза пришел Эдуард Романовский, он свернул волонтерскую деятельность. В пункт стали поступать только «хозяйские» животные, уличных туда больше не привозили, их убивали на месте поимки, волонтеров из пункта выгнали. Условия нам поставили тогда жесткие: либо берите на себя полностью содержание пункта, вместе с оплатой штата сторожей и ловцов, либо уходите. Денег на это у нас не было. Пришлось уйти», — вспоминает Павел Ноздря.

«Что сейчас происходит в пункте, точно никто не знает. Канализации там нет, можно только представить себе, какая там гигиена. Животных держат до 5 дней, других просто убивают на улице. Мне поступило 4 жалобы от жителей об убийстве собак дитилином прямо на глазах у людей, даже у детей», — рассказывает Кристина Лузан, председатель мозырской организации ООЗЖ «Верные друзья».

Однако она считает, что в сложившейся ситуации виноваты не только чиновники, но и обычные граждане – им просто безразлична судьба животных: «Не надо сидеть и размышлять, почему у нас нет приюта, нужно действовать, писать жалобы. Если бы заговорили все и сразу — был бы результат».

По поводу перспектив создания в стране приютов у зоозащитников оптимизма мало. И вообще они опасаются, что принятие закона «Об обращении с животными» лишь узаконит убийства.